Неточные совпадения
Представлялось ему и молодое поколение, долженствовавшее увековечить фамилью Чичиковых: резвунчик мальчишка и красавица дочка, или даже два мальчугана, две и даже три девчонки, чтобы было всем известно, что он действительно жил и существовал, а не то что прошел по земле какой-нибудь
тенью или
призраком, — чтобы не было стыдно и перед отечеством.
— Мучиться каким-то туманом,
призраками! — жаловалась она. — Все светло, а тут вдруг ложится на жизнь какая-то зловещая
тень! Ужели нет средств?
Газета тогда в глухой провинции была редкость, гласность заменялась слухами, толками, догадками, вообще — «превратными толкованиями». Где-то в верхах готовилась реформа, грядущее кидало свою
тень, проникавшую глубоко в толщу общества и народа; в этой
тени вставали и двигались
призраки, фоном жизни становилась неуверенность. Крупные черты будущего были неведомы, мелочи вырастали в крупные события.
Опять звездная бездна над головой, опять душистая прохлада северной ночи; кругом опять
призраки и узорчатые
тени по горам, а в самой выси, где небо раздавалось и круглилось куполом, легли широкие воздушные полосы набежавших откуда-то облачков, точно кто мазнул по небу исполинской кистью.
Вместо жизни получался неясный
призрак, что-то вроде тех китайских
теней, какие показывают детям.
За ним гнались страшные
тени и
призраки.
Мне кинулась — и тяжко опускалась…
Так вот зачем тринадцать лет мне сряду
Все снилося убитое дитя!
Да, да — вот что! теперь я понимаю.
Но кто же он, мой грозный супостат?
Кто на меня? Пустое имя,
тень —
Ужели
тень сорвет с меня порфиру,
Иль звук лишит детей моих наследства?
Безумец я! чего ж я испугался?
На
призрак сей подуй — и нет его.
Так решено: не окажу я страха, —
Но презирать не должно ничего…
Ох, тяжела ты, шапка Мономаха!
Однажды, погружась в мечтанье,
Сидел он позднею порой;
На темном своде без сиянья
Бесцветный месяц молодой
Стоял, и луч дрожащий, бледный
Лежал на зелени холмов,
И
тени шаткие дерев
Как
призраки на крыше бедной
Черкесской сакли прилегли.
В ней огонек уже зажгли,
Краснея он в лампаде медной
Чуть освещал большой забор…
Всё спит: холмы, река и бор.
Мне кажется, когда
Ее услышу голос, легче будет
Мне на душе. Царенья моего
Безоблачна взошла заря. Какую
Она, всходя, мне славу обещала!
Ее не может
призрак помрачить!
С минувшим я покончил. Что свершилось,
То кануло в ничто! Какое право
Имеет прах? Земля меня венчала,
А хочет
тень войти в мои права!
Я с именем, со звуком спорить должен!
Федор возвращается со Ксенией.
Поди ко мне, дитя мое, садись —
Но что с тобой? Ты плакала?
Успокойся, друг мой.
Где
тени? —
теней не бывало здесь!
Твоя печаль, твое воображенье,
Быть может, эти
призраки рождает!
— О. Мисаил, ведь в человеке живут два человека, — заметил он. — Один — настоящий человек, которого мы знаем, а другой —
призрак, за которым мы гоняемся целую жизнь и который всегда от нас уходит, как наша
тень.
Блажен, кто вырос в сумраке лесов,
Как тополь дик и свеж, в
тени зеленой
Играющих и шепчущих листов,
Под кровом скал, откуда ключ студеный
По дну из камней радужных цветов
Струей гремучей прыгает сверкая,
И где над ним береза вековая
Стоит, как
призрак позднею порой,
Когда едва кой-где сучок гнилой
Трещит вдали, и мрак между ветвями
Отвсюду смотрит черными очами!
Тогда небытие отходит в небытие, исчезает, как
тень, рассеивается, как
призрак; небытия уже нет, а есть лишь торжествующие, благодатно изливающиеся лучи бытия.
В своем ничто он захотел видеть божественное все, и принужден замкнуться в царстве Гадеса [Гадес (или Аид) — в греч. мифологии владыка царства мертвых, а также само царство.], населенном
призраками и
тенями, как в чертогах светлого бога.
Я вижу: все мы на земле — не больше,
Как
призраки иль трепетные
тени.
Есть люди, есть странные условия, при которых судьба сводит с ними. Живой, осязаемый человек, с каким-нибудь самым реальным шрамом на лбу, — а впечатление, что это не человек, а
призрак, какой-то миф. Таков Турман. Темною, зловещею
тенью он мелькнул передо мною в первый раз, когда я его увидел. И с тех пор каждый раз, как он пройдет передо мною, я спрашиваю себя: кто это был, — живой человек или странное испарение жизни, сгустившееся в человеческую фигуру с наивно-реальным шрамом на лбу?
Все пепел,
призрак,
тень и дым,
Исчезнет все, как вихорь пыльный,
Исчезнет все, что было плоть,
Величье наше будет тленье, —
Прими усопшего, Господь,
В твои блаженные селенья.
Но отчего, когда я гляжу в зеркальное окно вагона, я всегда вижу
призрак студента с голодными глазами, который быстро и безнадежно стремится за поездом, бесследно исчезает на шумных остановках — и снова несется за поездом, мелькает, как маленькая
тень над солнечными долинами Арно, над стремнинами Норвегии, над бурным простором Атлантиды?
Отправлялся в столицу не Суворов, а, скорее, его
призрак или
тень; ехал он в дормезе, лежа на перине, заблаговременно сообщив на пути вперед, чтобы не было никаких торжественных встреч и проводов. Словом, было видно, что выздоровление генералиссимуса было более чем сомнительно.
Ушедшие мечтою в далекое будущее, к людям-братьям, которые еще не родились, свою короткую жизнь они проходят бледными, окровавленными
тенями,
призраками, которыми люди пугают друг друга.
Срезанные под корень молодые березки, с свернувшимися листьями, серыми рядами тянулись по деревне; печаль и непонятная тревога была в этом бесцельном шествии молоденьких серых деревьев, молчаливо погибавших от жажды и огня и не дававших
тени, как
призраки.
Я протянул руку, но, конечно, галлюцинация не удостоила меня ответом, и я навсегда лишился возможности узнать, каково прикосновение
тени. Тот крик, который я испустил и который так обеспокоил моего друга-тюремщика и произвел некоторый переполох в тюрьме, был вызван внезапным исчезновением
призрака, столь внезапным, что образовавшаяся на месте трупа пустота показалась мне почему-то более ужасною, нежели сам труп.
Она оборачивалась к мужу, — в черном углу мутно серело что-то длинное, прямое, смутное, как
призрак; она наклонялась ближе, — на нее смотрело лицо, но смотрело оно не глазами, сокрытыми черною
тенью бровей, а белыми пятнами острых скул и лба.